И.Карнаухова, М.Шаповалова. ШапКа метаморфоз
Уже собрала материалы для серьёзной статьи о Хармсе, а вместо неё почему-то пошли стихи. Не противилась: поняла, что Хармс, умевший «чудесить» и «куролесить», как никто другой, продолжает и сейчас подшучивать над нами. В итоге получилось вот что…
А всё же почему, скажите, Хармс?
Но в имени звучат и «шарм», и «чары»!
Мир алогизмов, приводящий в транс,
Абсурд и без конца, и без начала…
А что ещё? Предвиденье судьбы
Родной страны и собственной, бесспорно,
И предсказанье зарева войны…
Тюрьма, психушка – мир не иллюзорный.*
Высокое – «полёты в небеса»** –
В жестокий век, в эпоху не вписались.
ПОЭТ творил над словом ЧУДЕСА,
Которые немногим удавались…
* Вскоре после ареста, в сентябре 1941 года, Хармс был признан невменяемым и направлен на принудительное лечение в отделении психиатрии больницы ленинградской тюрьмы «Кресты», куда прибыл в конце декабря и где он умер, вероятно, от голода, 2 февраля 1942 года
** Хармс Д. Полёт в небеса: Стихи. Проза. Драмы. Письма Л.: Советский писатель, 1988
И всё же пару слов в прозе… Нет ничего случайного! Перечитывая биографию Даниила Хармса уже в феврале 2016, поняла, что первые строчки стихов «ШапКи» посетили нас с Ириной около 30 декабря 2015, т.е., аккурат к 110-летию со дня рождения поэта. Может быть, наша «ШапКа» – это своеобразное поздравление для него? И это, несомненно, замечательно…
Марина Шаповалова
Почему Хармс, а не Блок или Цветаева? Или ещё кто более популярный? Может, потому, что пришла мысль окунуться в творчество «неизвестного», «взрослого» поэта, знакомого в основном лишь по детским стихам. Читая сборник Хармса, пытались найти чёткие рифмованные строки, ложившиеся глубиной смысла не только на слух, но и на душу, и приходило сравнение с Бахом, музыка которого стала понятной потомкам лишь через триста лет.
«Меняя псевдонимы и способы самовыражения, Хармс писал стихи и миниатюры для детей, но продолжал надеяться на издание своих «взрослых» творений, полных альтернативной реальности…» http://www.d-har
Каждая из нас прочувствовала поэзию автора и откликнулась на неё то глубокой философией, то лирической зарисовкой, а где-то и шутливо-ироничны
Ирина Карнаухова