Сергей Климкович: «Талант — это инструмент, которым надо научиться пользоваться»

Мой собеседник — военный журналист, бывший сотрудник военного информационного агентства «Ваяр», писатель, автор замечательных книг для детей Сергей Климкович.

Родился 28 августа 1972 года в городе Борисове. Уже в 13 лет пробовал сочинять юмористические и фантастические рассказы.

В 1990–1992 годах служил в рядах Советской Армии, после работал в родном Борисове на заводе, с 1995 года — в белорусской армии. В 2005 году стал спецкором журнала «Армия». В 2009–2013 годах — спецкор агентства «Ваяр», лейтенант. Печатался в журналах «Неман», «Воин России», «Наш современник». Сейчас на творческой работе.

Окончил Литературный институт имени М. Горького.

Член Союза писателей Беларуси (2005 г.), Союза писателей России (2016 г.).

Первая повесть «Путь к свету» увидела свет в 1997 году.

Издано более 40 книг.

Награды: медаль «За безупречную службу» ІІІ степени, нагрудный знак «За большой вклад в литературу», Национальная литературная премия за 2015 год.

— Основы нашего характера закладываются в детстве, в первые восемь-десять лет. Расскажите о мальчике Сереже того времени: о чем ему мечталось, чем увлекался…

— Я был невыносимым ребенком. В том смысле, что до самой школы меня трудно было контролировать. Знаете, большинство детей поначалу очень боятся остаться без мамы, потеряться в магазине или в толпе. В этом смысле самостоятельность моя зашкаливала. В четыре года меня снимали с крыши бабушкиного сарая. В пять — с дерева. В шесть меня невозможно было застать дома. На мне никогда не было обуви. Пуговицы на рубашках отлетали на второй день. Мы жили у бабушки в деревне, поэтому ту деревенскую вольницу запомнил навсегда. Это вам не городской двор, где шаг влево, шаг вправо — расстрел на месте. Ваш покорный слуга сбегал на речку, в лес, в поле. Бродил по тропинкам, по краям которых росла земляника. Спал на сеновале и на печи. Видел настоящие закаты. И впитывал вольность всем существом. Я был отравлен свободой, поэтому потом едва терпел какие-то ограничения. К школе не знал ни одной буквы. Плевать мне было на эти буквы. Но я был ловким, загорелым и любознательным. В школе, конечно, пришлось учиться не только буквам, но и общению со сверстниками, многому другому.

— Была ли у вас в детстве ключевая фигура, на которую хотелось быть похожим, которая оказала сильное влияние на мировоззрение?

— Если говорить о реальности, то это, скорее всего, дед Гриша, который многому меня научил. Он умел рассказывать интересные истории. Вообще у деда была странная, на первый взгляд, особенность — разговаривать со всякой живой тварью так, словно она обладала умом. Мое детство во многом было раскрашено именно его видением мира, его потешными диалогами, которые он вел за себя и за тварей земных, и в самом деле казавшихся мне умными. Я слышал, что они говорят!

Что касается литературных героев, то тут на первом месте Робинзон Крузо. Абсолютный кумир! Уметь выжить в тяжелых условиях, уметь обустроить свою жизнь несмотря на сопротивление природы! И не отчаиваться, а всегда искать выход и надеяться на лучшее.

— Тяга к приключениям, познанию неизведанного осталась во взрослом Сергее Климковиче? Вы любите путешествовать?

— Все это тоже имеется. Я очень люблю путешествовать. За последние четыре года побывал в Стокгольме и в Питере, в Риге и Таллинне, в Праге и на Крите. Много езжу по Беларуси. Наблюдения за явлениями жизни и людьми помогают мне в работе.

— Вас можно назвать успешным человеком — вы занимаетесь любимым делом. Но, как правило, успех приходит к человеку в результате кропотливого труда. Каким был ваш путь?

— Талант — это инструмент, которым надо научиться пользоваться. Родись Моцарт не в семье музыкантов, а в семье гончаров или конюхов, знали ли бы о нем?

Если мы говорим о писательстве, то я уверен, что без труда, без учебы почти все первые попытки создать свой текст — это графомания. Есть исключения, конечно, но в целом правило такое. Без таланта человек так и будет оставаться графоманом. Талант — это стрелка компаса. Если ты идешь не в ту сторону, эта стрелка внутри тебя будет отчаянно дергаться, не давать тебе покоя. И ты начинаешь прислушиваться к этим беспокойным сигналам внутри, «самонастраиваться» — с помощью все того же самоанализа, учебы, искать точное направление.

Я тоже был когда-то таким юным графоманом, который с 13 лет писал какие-то фантастические рассказики и даже повести. Но по мере взросления становилась очевидной величайшая моя самонадеянность. Вероятно, уже «слышал» беспокойное подергивание «стрелки» внутреннего творческого компаса. Надо было учиться. Надо было познавать мир, наблюдать и снова учиться. Уже будучи взрослым поступил в Литературный институт в Москве, и тот период обучения писательскому мастерству стал новой вехой в моей работе и жизни.

— Принесла ли вам как писателю пользу служба в армии, работа в военных СМИ?

— Горизонты. Совершенно новые горизонты и практика. Служба в войсках дала мне литературную «пищу» и научила самодисциплине. В работе писателя это очень важно. Работа в военных СМИ — это отдельный период. Это знакомство с профессионалами-журналистами, встречи с новыми людьми, поездки, новые впечатления, новые знания. Это та же неоценимая практика в языке. Чрезвычайно важный творческий этап. Я прослужил в журнале «Армия» четыре года и в военном информационном агентстве «Ваяр» еще пять лет. Итого девять сложнейших, но удивительно плодотворных лет. За это время написаны сотни статей и подготовлена одна документальная книга, посвященная 90‑летней истории «Красноармейской правды», правопреемницей которой стала «Белорусская военная газета. Во славу Родины». Горжусь этой книгой и своей работой в военных СМИ.

— У вас есть любимый писатель? Собственно, писатель читает других авторов, кроме себя?

— Набоков. Покоряет совершенным звучанием текстов. Он как Моцарт в литературе. Булгаков, конечно. Достоевский. Можно перечислять долго!

— Можете раскрыть секреты писательской кухни?

— На то они и секреты, что их нельзя раскрывать! А если серьезно, то особых секретов и нет. И ритуалов нет. А есть активная внутренняя работа перед началом новой книги — обдумываю героев, сюжетные линии, проговариваю диалоги. Очень сложный период, надо признаться. Голова постоянно забита обрывками фраз. Непрекращающееся беспокойство в душе, этакое своеобразное самоедство. И в один прекрасный момент сажусь к ноутбуку и пишу первую строку…

— Герои многих ваших произведений — подростки. Почему вы обратились к этой аудитории?

— Это недостаточно занятая ниша на книжном рынке. Очень много переводной зарубежной литературы и очень мало нашей, с нашими реалиями. К тому же мне интересен этот непростой период в жизни человека — период взросления, познавания себя в мире и мира в себе. Это время, когда понемногу ослабевает связь с родителями, обостряются все чувства. Интересно исследовать человека в это время.

— Вы помните себя подростком? Легко ли проходил этот период у вас? С высоты прожитых лет глядя назад, что бы вы порекомендовали родителям подростков?

— Помню, и этот период был не самым простым в жизни. В этот период обидчивость просто зашкаливает. Кажется, что все на свете только и делают, что бесят тебя, с одной стороны, и абсолютно не понимают — с другой. Словно ты единственный на свете, который все понимает, все знает, все чувствует. Это своего рода безумие. Большинство это перерастает. Некоторые — нет. И живут с подростковым максимализмом дальше. Рекомендовать что-то сложно. Знаю одно — к каждому подростку должен быть индивидуальный подход.

— Интересуетесь ли вы судьбой своих книг? Как-то способствуете их продвижению?

— Интересуюсь, конечно. У издательства есть отчеты о продажах. О новых книгах неизменно рассказываю в «Фейсбуке», в «Твиттере». Провожу много встреч с детьми и взрослыми. Делаю рекламные листовки. Даже конкурс среди детей проводил в одной из детских библиотек во время «Ночи библиотек». Стараюсь рассказывать о книгах как можно больше.

— Из довольно уже внушительного списка произведений есть особенное для вас лично?

— Это, пожалуй, серия детских книг «Тайна квартиры № 8», за которую мне была вручена Национальная литературная премия. Это был мой первый опыт в детской литературе. И первый блин, как видно, не вышел комом.

— У вас уже сформировался так называемый читательский клуб? Есть почитатели, с нетерпением ожидающие продолжения уже полюбившихся историй?

— Несомненно, дети полюбили моих героев. На встречах всегда много детей, желающих получить автограф. Многие передают через родителей рисунки героев моих книг. Это очень трогательно. И, разумеется, все спрашивают: а когда же будет продолжение?

— Вы критически готовы смотреть на написанное ранее? Учиться, так сказать, на собственных промахах? Или все нравится?

— Неудовлетворенность всегда присутствует. Несомненно. Некоторые повороты сюжета хочется изменить. Это обычная писательская работа. Есть банальная, но очень подходящая фраза: нет предела совершенству.

— Для вас важна обратная связь от читателя? Каким образом вы ведете диалог?

— Напрямую диалог осуществляется на творческих встречах. Дети задают очень интересные и умные вопросы, которые мне нравятся. Вообще встречи — это великолепная возможность для общения. Современные дети многим интересуются, многое знают. Но неизменно одно — они любят сказки и сказочные истории.

— Над чем вы работаете сейчас?

— Только закончил две новые книги для подростков — фэнтези «Странный город мадам Бри» и детектив «Поймать простака». Динамичный увлекательный сюжет, яркие герои — это всегда интересно.

— Можете поделиться дальнейшими планами?

— Писать книги. Больше книг. Судьба у писателя такая!

— Что бы вы хотели пожелать читателям?

— Не терять веры в себя и добиваться своего. А еще помнить: все, что ни делается, делается к лучшему!

«Отличие журналиста от людей других профессий в том, что он вынужден мимолетные чувства, ассоциации, все приятные серотониновые всплески удовольствия облачать в удобоваримые бумажные строки».

Блицопрос

— Любимый литературный герой?

— Урсус из романа Гюго «Человек, который смеется».

— Любимый способ отдыха?

— Прогулки по лесу. Сбор ягод.

— Достижение, которым гордитесь?

— Умением создавать тексты, способностью при помощи слова влиять на людей.

— Какая мечта еще не осуществилась?

— Написать великий роман.

Катерина Иванова, фото из архива Сергея Климковича

и Александра Холода

“Во славу Родины”